Во время Страстной недели, Пасхи, а затем всей Светлой седмицы усопшие гласно не поминаются. Продолжается поминовение на Литургии: за проскомидией, на сугубой ектении («о всех прежде почивших»), а также в тайных молитвах после задостойника, – так даже на Пасху молятся об усопших.
Но сама Пасха Господня — это праздник победы над смертью, дарование Христом жизни вечной всему роду человеческому. И в такие светлые дни поминовению усопших придается особый оттенок.
Обрядовое поминовение начинается после Фоминой недели
Понедельник Радоницы (следующая седмица после Светлой) — это первый день, когда, собственно, совершается рядовое заупокойное поминовение.
С самой древности описана традиция, когда после Пасхальных торжеств ходили на кладбища. Но для чего? Прежде всего, для молитвы.
В наши же дни поход на кладбище ― скорее, некий повод для «маевки», «пикника на обочине», а также и для встречи с дальними родственниками, которых видишь раз в году. Ну и повод покрасоваться перед односельчанами, чтобы быть «как все», или даже «лучше всех».
Если уж речь идет о трапезе, как о древнейшем церковном установлении, то смысл ее состоит в милостыне. Как сказано в Евангелии: «Когда делаешь обед или ужин, не зови друзей твоих, ни братьев твоих, ни родственников твоих, ни соседей богатых, чтобы и они тебя, когда не позвали, и не получил ты воздаяния. Но, когда делаешь пир, зови нищих, увечных, хромых, слепых, и блажен будешь, что они не могут воздать тебе, ибо воздастся тебе в воскресение праведных» ( Лк.14:12-14 ).
Таких людей звали, чтобы они помолились об усопших. К примеру, мать блаженного Августина, по местному обычаю, с радостью варила кашу и кормила ею нищих, творя милостыню во благо душам усопших.
Смысл похода на кладбище, — это, прежде всего, молитва
Ещё более важно – прийти в этот день в церковь на службу и помолиться об усопших. Даже в небольших приходских храмах богослужения все равно совершаются – пусть даже и не Литургии, а только панихиды. А придя в Радоницу на кладбище (вторник второй седмицы после Пасхи), на могилы близких, не следует делать того, что оскорбляет их память, да и Самого Бога.
Например, сейчас традиционным «атрибутом» поминовения стало распивание на могилах алкогольных напитков. Это нонсенс, такого быть не должно. Наставление рюмок, выливание водки в могилу, по большому счету, ― явное отвержение Евангельских норм. Ведь сказано, что Царство Божие ― это не пища и питие ( Рим.14:17 ). Получается, нами руководит типичное языческое представление о том, что покойник должен есть и пить.
С другой стороны, безотказно «срабатывает» явно нехристианское понятие о том, что если мы тут пьем, едим и веселимся, значит, и покойнику «там» хорошо. Как ни посмотреть, язычество, да и только.
А ведь главное на Радоницу ― это помянуть, то есть, помолиться о почивших, а не насытиться и упиться. Пьянствуя же, мы свидетельствуем о том, как не любим наших усопших.
Поминая усопших, лучше сделать все правильно – по-Евангельски
Наверняка каждый знает, где неподалеку живет старуха, для которой буханка белого хлеба ― уже лакомство, потому что она не в состоянии его себе купить. Где-то живут вдовы, сироты, инвалиды… Пойти в этот день к ним, принести им что-то покушать, убрать у них дома ― эти дела милосердия принесут и нам самим, и душам наших усопших родных гораздо больше пользы, нежели собственно турпоход на кладбище.
Ведь помолиться об усопших можно в любом месте, в любое удобное время – а уж особенно в храме Божием. Но сделать доброе дело и попросить, чтобы помолились об упокоении раба Божьего имярек — вот самое лучшее проведение Радоницы.
Итак, смысл трапезы ― это милостыня, наш поход на кладбище ― для молитвы. А у нас получается, что такие «походы» превратились в бессмысленную традицию, когда не все понимают ее смысла и предназначения. Для чего это все? Ну другие идут, и мы идем. Не дай Бог быть хуже кого-то!
Поход на кладбище именно в пасхальные дни не имеет смысла. Церковь для всего устанавливает свое время: время поминать усопших, и время радоваться победе над смертью.
Пасхальная седмица ― это победа над смертью, и даже в церковном уставе сказано, что если на пасхальную седмицу выпадает третий, девятый или сороковой день преставления усопшего, поминание переносится.
Молитва, милостыня, воздержание от языческих обычаев ― вот это основное.
Существует традиция – приглашать на могилы священника
В селах, как правило, никто никуда не спешит, священник совершает общую панихиду, и может подойти к каждой могилочке, спеть «Со святыми упокой» или отслужить литию. В городах с этим сложнее. Огромные кладбища, и родственников зачастую приходится по тысяче на священника. Как быть?
В этом вопросе скрывается еще один немаловажный нюанс поминовения усопших. Если уж мы пришли на кладбище, главное – чтобы сердце было обращено к Богу, и в нем звучала молитва. Но не должно быть тщеславного желания, чтобы вот именно «к моей могилочке» подошел батюшка, именно у моего родственника отслужили.
Бог не считает метры близости священника до могилы усопшего, и уж тем более Бог не сочувствует нашему тщеславию. Если хочется, чтобы имя почившего сродника или близкого человека было вознесено в молитвах, для этого есть Литургия, особые дни поминовения, есть и личное чтение Псалтыри ― все это большое утешение для душ усопших.
Вспомните историю Киево-Печерской Лавры, когда на пасхальное приветствие преподобного Дионисия святые отцы, в пещерах почивающие, ответили «Воистину Воскресе!». Почему бы и нам, придя с молитвой на кладбище, не сказать нашим усопшим «Христос Воскресе!», прочитать у могилки Пасхальный канон, стихиры Пасхи. Это действительно духовная радость, которой мы делимся с усопшими.
К вопросу о «гробках», «красных горках», «черных неделях»
Эти дни не относятся к категории общецерковных уставных поминальных дней, но обычай имеет настолько широкое распространение, что стал практически повсеместным. Его сила велика чрезмерно, и его значение в «народном сознании» порой превосходит все обычные родительские субботы.
Сегодня Радоница становится все менее и менее церковной. Напротив: всё более наполняется языческими и просто противоцерковными обычаями и понятиями. Для большинства Радоница – малопонятный ритуал: никто толком не знает, что оно означает, но на кладбище идут практически все.
В народе его именуют «гробками», «красной горкой», а саму Радоницу «черной неделей». Региональных особенностей превеликое множество, равно как и названий поминальных дней ― «еже по обычаю».
Неосознанные обычаи
В социологии 20-25 лет ― это поколение. Советское время «выбило» из церковной традиции целых три поколения. Определенные знания можно было бы передать от бабушки к внучке, но через три поколения ― это маловероятно. Православные традиции исчезли, а что-то наносное осталось. И когда совершаются поминания, большинство современников вряд ли может четко ответить, для чего-то или иное делается.
Вот, например, вспомните обычай в селе, когда несут гроб и останавливаются на перекрестках. Для чего? Дело в том, что раньше во время несения гроба с усопшим от дома к храму для отпевания на каждом перекрестке совершалась лития, читалось Евангелие за упокой (во многих местностях Украины этот добрый обычай сохранился). Это очень хорошо, очень поучительно, всё село вольно-невольно молится…
А в сознании большинства людей остался лишь фрагмент обычая: несут покойника, на перекрестке остановились, а для чего – неведомо. И такого очень много.
Дальше. Даже и в не очень верующих семьях в советские времена ставился портрет покойного, возле которого зажигалась свеча. Хотя по логике вещей ― свеча зажигалась перед иконой. И таких примеров масса…
Даже милостыня превратилась в какой-то странный ритуал раздаяния конфет: детки на Радоницу ходят по кладбищу с кулечками, а им горами складируют конфеты, печенье, фрукты. При этом щедрые «податели» ни на секунду не задумываются: зачем это? Идея хорошая, это ж милостыня! Но по большому счету это превратилось в развлечение.
Что уж говорить о бутылках, собираемых местными «тружениками тыла» после выпивания оставленных на могилках «ритуальных ста граммов»… Выходит, мы собственноручно помогаем падающим упасть?
Что подумают люди…
Представьте, сколько должно пройти лет, чтобы люди, читающие эти строки, согласились с тем, что здесь сказано, и этому научили детей.
Но в отвержении языческих традиций для многих скрывается ужасный и очень болезненный вопрос: «А что люди подумают, что скажут?»
…Умер один из моих родных. Сразу пошли расспросы, надо ли завешивать зеркала? – Нет, в этом нет смысла; зеркала не завесили. А что вилки в качестве столовых приборов нельзя класть на стол поминальной трапезы? – Можно, положили на столе вилки. И всё, проблем не было!
Итак, мы сами многое провоцируем, бездумно соглашаясь с окружающими и повторяя чужие ошибки. Все говорят: надо идти на кладбище, – пойдем и мы. Все говорят, надо поставить рюмку, – поставим и мы. Все говорят, надо раздать конфеты, – раздадим и мы…
Может, не нужно бояться стать «белой вороной» – не лить по примеру соседей водку на могилу, не осквернять память почивших попойками и обжорством, спокойно творить милостыню на фоне общего нетрезвого веселья?
Так, наверное, поступать лучше, нежели устраивать пасхальные дебоши.
Зачем священник на кладбище?
Молитвы над гробом, на могиле усопшего совершались всегда. Так что сегодня Церковь ни на йоту не отходит от того, что делалось 10-15 веков назад.
В этом, кстати, может быть и миссионерский смысл. Одно дело, когда сидит прямо-таки компашка людей, выпивающих возле могилы, и другое – когда пришедший священник у могилы произносит священные слова, произносит священные песнопения. Для многих ― это живая проповедь. Без священника посещение кладбища есть следование непонятному ритуалу, а так кто-то помолится, пусть и неосознанно, а кто-то задумается о Вечном.
Присутствие священника на кладбище имеет также и некий дисциплинарный эффект, когда и выругаться стыдно будет, и голос повысить, и песню спеть – все-таки батюшка рядом. Так что наличие священнослужителя помогает облагораживать эту зачастую дикую среду.
* * *
От седой древности христиане в послепасхальные дни приходили для особенных молитв на могилы усопших христиан. И сегодня важно, чтобы из обычаев Радоницы ушло все наносное, языческое, чтобы всё, происходящее на кладбищах в эти дни, проистекало бы из христианской любви к покойным, а не из желания сделать «как у людей» или из простого тщеславия.
Чем больше будет нас, православных, тем большая вероятность того, что рано или поздно кладбища превратятся в священные места молитвы, а не превозношений и увеселений.
Материал подготовил: протоиерей Александр Рябов.
